Как вы знаете, у меня есть некоторое количество постов про вооруженное насилие в доисторических сообществах. Грубо говоря, про первобытные войны. Но как все понимают, насилие – понятие растяжимое, связанное не только с драками и войнами. Помню, что когда-то искал какую-то работу про травмы и войны в неолите и наткнулся на довольно интересную статью из журнала Anthropology & Medicine про сексуальное насилие на войне и отношение к нему в древней истории. Как ни крути, но это явление довольно привычное не только в древних, но и в современных конфликтах.
Война, как известно, характерна нарушением стандартных мирных моральных норм. Но войне многое позволено, что не позволено в мирной жизни, а то и наказуемо. Широко осуждаемое в мирное время, сексуальное насилие становится во время конфликтов так же широко распространенным.
Для иллюстрации сексуального насилия в древних конфликтах, предлагается рассмотреть три народа-примера из письменной истории – евреев, греков и римлян.
Евреи
Ветхий завет часто определяет сексуальное насилие в военных конфликтах как одну из самых заметных их составляющих. И эта составляющая вполне уместна по отношению к побежденным:
И прогневался Моисей на военачальников, тысяченачальников и стоначальников, пришедших с войны,
15 и сказал им Моисей: для чего вы оставили в живых всех женщин?
16 вот они, по совету Валаамову, были для сынов Израилевых поводом к отступлению от Господа в угождение Фегору, за что и поражение было в обществе Господнем;
17 итак, убейте всех детей мужеского пола, и всех женщин, познавших мужа на мужеском ложе, убейте;
18 а всех детей женского пола, которые не познали мужеского ложа, оставьте в живых для себя;
Числа 31 глава.
Как видно, в захвате пленных роль играла их половая принадлежность и девственность. В дальнейшем, они вероятно могли быть проданы, но первоначально предназначались «для себя». Впрочем, совсем уж печальная судьба могла ждать и не всех:
10 Когда выйдешь на войну против врагов твоих, и Господь, Бог твой, предаст их в руки твои, и возьмешь их в плен,
11 и увидишь между пленными женщину, красивую видом, и полюбишь её, и захочешь взять её себе в жену,
12 то приведи её в дом свой, и пусть она острижет голову свою и обрежет ногти свои,
13 и снимет с себя пленническую одежду свою, и живёт в доме твоем, и оплакивает отца своего и матерь свою в продолжение месяца; и после того ты можешь войти к ней и сделаться её мужем, и она будет твоею женою;
14 если же она после не понравится тебе, то отпусти её, куда она захочет, но не продавай её за серебро и не обращай её в рабство, потому что ты смирил её.
Второзаконие 21 глава
Сам факт обнажения женщины считался унизительным. Пророк Наум предрекает Ниневии:
«Решено: она будет обнажена и отведена в плен, и рабыни её будут стонать как голуби, ударяя себя в грудь»
Наум 2 глава
«и снимут с тебя одежды твои, возьмут наряды твои…И поступят с тобою жестоко, и возьмут у тебя все, нажитое трудами, и оставят тебя нагою и непокрытою, и открыта будет срамная нагота твоя…»
Иезекииль 23
Вавилонский оракул объявляет, что младенцы будут разбиты о стены, дома будут разграблены, а жены изнасилованы(Исайя: 13.16). Там где изнасилование изображается как реальное событие, оно упоминается в связи с голодом, рабством и другими бедами поражения: «Женщин насилуют на Сионе, молодых женщин в городах Иудеи».
Историк Пол Бентли Керн считает, что еврейские пророки считали это неизбежным в войне. Удачный штурм города символически проявляется и воспроизводится через изнасилование его жителей.
«Защищающиеся солдаты пытались защитить свои сексуальные права перед женами, а также для защиты сексуальной целостности своего племени или этнической группы. Изнасилование которые часто следовали за падением города, явно символизировало победу в войне».
Таким образом, для того региона и периода, сексуальное насилие – естественное право победителя и скорбная участь побежденного.
Греки
Если вы прочтении прошлого раздела начали кипеть праведным гневом, задаваться вопросом «Доколе?» и тому подобное, то зря. Не одними евреями. Древним грекам тоже не было чуждо сексуальное насилие. В Илиаде оно упоминается или подразумевается постоянно.
«Когда же город великий Приама нам боги помогут разрушить…пусть себе также из женщин троянских он выберет двадцать…»
Песнь девятая
Изнасилование женщины врага – воплощение мести, чуть ли не обязательное для воина:
«Пусть же никто из ахейцев домой не спешит воротиться,
Не переспавши в постели с плененной женою троянца,
Не отомстивши врагам за печали и стоны Елены»
Песнь вторая
Но вместе с тем, изнасилование на войне могло осуждаться, если оно совершено в священном месте. Позорное изнасилование Аяксом Кассандры в святилище повлекло для него немилость богов и смерть. Конфликт мог быть уподоблен в Илиаде половому акту, где проигравший и победитель примеряют на себя гендерные роли. Так делает, к примеру Гектор:
«Нечего мне к Ахиллесу идти! Мольбы не почтит он,
Не пожалеет меня и совсем, как женщину, тут же
Голого смерти предаст, едва лишь доспехи сниму я.
Нам невозможно уж речь начинать с ним от дуба и камня,
Как это делают дева и юноша, встретясь друг с другом,
Дева и юноша, между собою ведя разговоры.
Лучше гораздо как можно скорее сойтись нам с оружьем».
Или охоте. Тот же Гектор уподоблен робкому голубю в сравнении с ястребом-Ахиллом.
Как и в случае с евреями, сексуальное насилие воспринималось в зависимости от контекста. Классическое «мы и они». Наши доблестные солдаты, осуществляющие праведную месть и их грязные насильники, унизившие наших женщин. Геродот, например, рассматривает изнасилование персидскими воинами женщин как варварство. Исократ, рассуждая о Пелопонесской войне, решительно осуждает конфликты между греками, придает войнам против варваров характер священной войны. Но в то время греки не только не гнушались убивать мужчин в побежденных греческих городах, но и пленить женщин и детей. Так рассказы Фукидида о событиях Пелопонесской войны или Диодора о событиях на Сицилии очень напоминают сюжеты из Ветхого Завета – мужчин ряда побежденных городов убивают, а женщин и детей пленят. Заканчивая разговор о греках, следует сказать, что и мифологическая история, и исторические описания показывают сексуальное насилие на войне, которое регулировалось правилами, либо поощряющими, либо ограничивающими его, в зависимости от контекста. Правила были связаны с взглядами на мужественность, варварство или месть.
Римляне
Ну а что римляне? Одно из значимых событий в их мифологизированной ранней истории – похищение сабинянок. Хотя миф – это миф, римские источники изобилуют сообщениями о разорении городов, отданных солдатам и изнасилованиях женщин. Зачастую оценка этих событий зависит от персонажа, который командует воинами. Если он в источниках выведен положительно, то и насилие подается нейтрально, а вот если персонаж отрицательный, то, как у Ливия:
«10) Квинта Племиния, легата, прислали с отрядом взять Локры у карфагенян, и с тем же отрядом он в Локрах остался. (11) В этом вашем легате – непереносимые бедствия развязывают нам язык – нету, отцы-сенаторы, ничего от человека, кроме общего облика, ничего от римского гражданина – только одежда и звук латинской речи. (12) Это чума, чудовище, вроде тех сказочных чудовищ 57 , что некогда засели на гибель морякам в проливе, отделяющем нас от Сицилии. (13) И если бы только он сам донимал ваших союзников преступной жадностью и развращенностью, мы терпеливо наполняли бы эту бездонную яму, (14) но сейчас всех ваших центурионов и солдат он сделал Племиниями – так ему хочется всех без различия видеть бесстыдными и бессовестными: (15) все тащат, воруют, бьют, наносят раны, убивают, бесчестят женщин, девушек, благородных отроков, вырывая их из родительских объятий; (16) ежедневно берут наш город приступом, ежедневно он отдается на разграбление; днем и ночью повсюду слышны рыдания женщин и детей – их похищают, их увозят. (17) Зная все, о чем мы рассказали, удивишься, как мы все это терпим и как они не пресытятся такими злодействами. Я не могу описать здесь все, что каждый из нас претерпел, да и вам незачем это слушать, скажу кратко: (18) я утверждаю 58 , нет в Локрах дома, нет человека, которого бы не обидели, нету такого рода злодейства, похоти, алчности, которым бы пренебрегли. (19) Трудно решить, что же все-таки ужаснее: когда город взят врагом или когда он находится во власти преступного тирана».
Подобные сюжеты можно встретить и в ряде других римских письменных источников. Одно из интересных правил – судьба побежденного города. Имело значение то, как город достался победителю. Если в результате штурма, то насилие и убийства – достойное возмездие за сопротивление. Но если город склонился перед победителем в результате переговоров и капитуляции, то насилие над его жителями осуждалось.
Присутствие солдат на мирной территории вызывало определенную нагрузку на жителей. Тацит указывает, что солдаты, разграбившие Кремону, рассчитывали на хорошую прибыль от продажи рабов, но ничего не получили, так как римляне посчитали такую добычу неправильно добытой и бойкотировали покупку таких рабов.
В большинстве случаев римские солдаты неорганизованно грабили города. Это была награда, за которую они сражались и которую считали своей по праву. Вероятно, римляне были наиболее жестокими среди синхронных армий, а война превратилась для них в постоянный опыт. Протесты против чрезмерного насилия касались таких городов, как Кремона, находившихся в Италии, но отдаленные общества волновали их меньше.
Ancient Origins: Sexual Violence in Warfare, Part I
https://www.researchgate.net/publication/244888217_Ancient_Origins_Sexual_Violence_in_Warfare_Part_I